Режиссер Тимо Вуоренсола в интервью Marie Claire: «Я всегда на стороне аутсайдеров»

Тимо Вуоренсола умеет прятать политику под слоем иронии, а тревожное будущее — за стеклом научной фантастики и эмпатии. После культового Iron Sky, где нацисты возвращались… с Луны, он опять удивляет: новый фильм «Альтер» — это не просто антиутопия о генной модификации. Это разговор о равенстве, доступе к технологиям, двойных стандартах и человеческой уязвимости.

Действие разворачивается в мире, где генетические улучшения доступны только элите, а все остальные — списаны в категорию «особых». Здесь нет абсолютного зла, только системы и те, кто в них застрял. Съемки проходили глубокой осенью 23-го в Казахстане, главную роль сыграл Том Фелтон, а на вторых планах — архитектура постсоветского пространства, мутировавшая реальность и очень узнаваемое социальное неравенство.

MarieClaire.ru поговорил с Тимо Вуоренсолой о том, почему он всегда на стороне андердогов, как находил визуальный язык для фильма, и что делать, если съемочный день проходит при –45°C.

MC: Что вдохновило вас на создание «Альтера»? В фильме отчетливо ощущается дух ядерной тревожности. Был ли конкретный импульс — новости, личные страхи, внутренний поиск?

Тимо Вуоренсола: Меня давно интересует технологическое развитие общества. Сейчас все чаще появляются инструменты, позволяющие людям становиться «лучше» — от генетических технологий до новых форм самосовершенствования. Но есть и обратная сторона: возникает огромная пропасть между теми, кто имеет доступ к этим возможностям, и теми, кто не имеет.

Я не хотел рассказывать это прямолинейно, в лоб — научная фантастика позволяет поднимать сложные темы, скрывая их под другим слоем. Так родилась идея мира, где генетический прогресс ушел далеко вперед, но далеко не все могут в этом участвовать. Что за общество вырастает на этой почве? Это и стало отправной точкой. Конечно, позже в историю вплелись темы, близкие и другим моим фильмам — тоталитаризм, система угнетения, структурное неравенство.

МС: Мир «Альтера» — это научная фантастика или уже отражение реальности? Модифицированные люди — элита, а «особенные» маргинализированы. Это метафора того, что происходит уже сейчас?

Тимо Вуоренсола: Именно. Сегодня биотехнологии в первую очередь направлены на лечение болезней — и это хорошо. Но все чаще возникает соблазн использовать их для «улучшения» себя — чтобы выглядеть моложе, быть сильнее, умнее. И в какой-то момент это становится предметом статуса. Мы уже видим это в культуре пластических операций. Возникает вопрос: ты хочешь быть просто собой — или ты хочешь продемонстрировать свою «прокачанность» миру? И вот тут появляется тревожный вектор. Он и стал основой «Альтера».

МС: Во время съемок вы часто делились постами из Казахстана. Что именно вас там очаровало — люди, ландшафты, атмосфера? Почему решили снимать именно там?

Тимо Вуоренсола: Если честно, до «Альтера» я знал о стране не так много. Но с самого начала понимал, что не смогу снять весь фильм на студийных площадках — нужен был реальный архитектурный бэкграунд. Когда я увидел фото Астаны, то подумал: «Это же уже город из научной фантастики!». А еще нам нужны были локации с более приземленной архитектурой — советской, бетонной, с характером. Все это нашлось в одном месте.

Когда мы приехали на съемки, стало ясно: это именно то, что мы искали. Нам открыли доступ к фантастическим зданиям, которые стали частью визуального языка фильма. Ну и, конечно, пейзажи — они просто невероятные.

МС: А как вас встретили местные жители? В Казахстане очень теплый прием.

Тимо Вуоренсола: Да, это правда. Первое, куда меня пригласили, — традиционный казахский обед с блюдами из конины и кумысом. Скажу честно, верблюжье молоко — это вызов. Но в целом — потрясающее гостеприимство. Было ощущение, что нас действительно ждут, хотят создать что-то вместе. И еще было интересно соприкоснуться с богатой историей кино региона — в советские времена здесь снимали удивительные фильмы. Хотелось стать частью этого культурного наследия.

МС: Как вам работалось с такой мультикультурной командой?

Тимо Вуоренсола: Знаете, я никогда не снимал фильм у себя дома. Мои проекты были в Германии, Бельгии, Китае, США, Казахстане, Великобритании… Поэтому для меня это уже привычная среда. Я научился работать с языковыми и культурными барьерами — особенно после съемок в Китае, где уровень сложности был запредельным. И теперь эта мультикультурность — топливо. Иногда сложно, не буду врать, но именно она дает энергию.

МС: Как вы выбрали главного героя?

Обратите внимание: Писательница Ингрид Сьюард, близкая подруга принцессы Дианы, поделилась мнением по поводу интервью герцога Сассекского..

Тимо Вуоренсола: Обычно я стараюсь не «прикипать» к конкретным актерам на раннем этапе. Это мешает — ведь потом может оказаться, что человек недоступен. Вместо этого я составляю список качеств, которые мне нужны в герое.

В случае с Леоном — это должен быть человек с интеллектом, уязвимостью, чувством юмора и внутренним благородством. Мне нужен был не «мужик с прессом», а тот, кто думает. В какой-то момент я понял — Том идеально подходит. Мы встретились в Лондоне, обсудили роль, и стало ясно, что мы на одной волне. Сейчас я даже не могу представить в этой роли кого-то другого.

МС: Насколько тяжело было создать образ Леона — с эмоциональной и физической точки зрения?

Тимо Вуоренсола: Для нас было важно показать персонажа с инвалидностью с глубочайшим уважением. Мы консультировались с организациями, которые работают с подобными темами, и старались сделать все максимально корректно, без карикатурности. Мы с Томом подходили к этому со всей серьезностью с первого дня.

МС: Какая сцена оказалась самой сложной лично для вас?

Тимо Вуоренсола: Было много технически сложных сцен. Например, из-за сдвига съемок финальные сцены пришлось снимать при –45 градусах. Это не шутка. Даже техника отказывалась работать. А я-то финн, я знаю, что такое холод — но это уже было за гранью.

Но самые тяжелые — это, конечно, эмоциональные сцены. Например, эпизод в больнице, когда отец Леона пытается поговорить с ним после всего, что произошло. Он разрушен, истощен. Мне было важно передать эту уязвимость и боль правильно. Это непросто — но я горжусь, как Том и Ричард справились с этим моментом.

«Я всегда на стороне аутсайдеров»

МС: Почти во всех ваших фильмах звучит тема ненависти — расовой, социальной, биологической. Почему она для вас так важна?

Тимо Вуоренсола: Я всегда был на стороне аутсайдеров, андердогов. С самого детства. Мне близка идея равенства — и я верю, что общество может быть справедливым, только если каждый слой в нем уважается, получает возможности, признание и свободу. Мой отец много об этом говорил. Он помогал мне не скатываться в шаблоны, которые мы впитываем из массовой культуры.

Я не морализирую в своих фильмах. Я просто создаю миры, которые становятся зеркалом — и предлагают зрителю другой ракурс. Иногда это помогает включить мыслительный процесс, понять, где мы находимся и куда движемся.

МС: Главное послание Altered — идея равенства?

Тимо Вуоренсола: Да. У меня были фильмы вроде «Железного неба», где фокус был на популизме и нацизме в массовой культуре. Но «Альтер» — это история именно о равенстве. И в фильме это произносится довольно прямо: мы все равны. Это и есть суть.

МС: Какие у вас планы на будущее? Вы останетесь в дистопических мирах?

Тимо Вуоренсола: У меня сейчас в разработке большой проект, трилогия — и да, это будет дистопия. Но это на пару лет вперед. До этого я работаю над экшен-фильмом с американскими продюсерами, катастрофическим кино и сериалом. Все непредсказуемо — но вектор остается: экшен, драма, что-то с размахом.

МС: И наконец — три фильма, которые вы можете пересматривать в любое время, в любом настроении. Ваши личные comfort movies.

Тимо Вуоренсола: Я назову вам два комфортных и один дискомфортный, от которых я в равной мере не могу отказаться. Первый — «Богемская Рапсодия». Как только я включаю его, я проваливаюсь в музыку и атмосферу, могу пересматривать бесконечно. Второй — «Бегущий по лезвию» Ридли Скотта. Эта атмосфера навсегда во мне. А третий — «Твин Пикс: Сквозь огонь». Это не совсем комфортное кино, но для меня — одно из величайших произведений. Я смотрю его пару раз в год. И оно незабываемое.

Фото: архивы со съемочной площадки Altered